Мы продолжаем публиковать работы Вячеслава Мазуренко
В.Мазуренко
в рубрике «Записки подводника с К-27». На этот раз представляем вашему вниманию, Работу Вячеслава под названием «Трагический месяц Май» в трёх частях.
Эта работа никого не оставит равнодушным!
Администрация проекта «K19.RU«
…И так продолжаю хронометраж того, что происходило на корабле до ядерной аварии 24 мая 1968 года. Понимаю что тем, кто далек от флота, эти записи командира апл мало о чем скажет, кроме профессионалов ,но попытаюсь сильно не утомлять своего читателя. 23 мая до аварии .продолжали испытывать ядерные реакторы на различных мощностях. За сутки десятки срочных погружений, всплытий. Маневры, скорость апл разгоняли до предельной, да и погружение доходило до критической глубины тоже. Потом спустя десятилетия, Леонову припомнят его недоброжелатели, что он погружая апл на предельную допустимую глубину рисковал людьми, кораблем. Совершал рискованные маневры лодки на большой скорости. Тогда капитан 1 го ранга ,командир корабля отвечал, что экипаж корабля должен работать на пределе своих возможностей, слаженно и некоторые действия экипажа должны доведены до автоматизма. В случаи военных действий, это может спасти экипаж и апл от гибели. А ведь мы знаем случаи из истории ВОВ, когда нашим подводным лодкам приходилось совершать чудеса, когда они, после потопления судов противника уходили от их бомб! Это и критические погружение ,это и скоростные маневры и многое чего другое. Думаю что командир апл К-27 знал что делал.
После 3-х дней неимоверного напряжения, Леонов дал передохнуть экипажу.
Кто- то нес как обычно вахту, кто отдыхал ,кто «травил» истории, анекдоты…
Около 9-00 ,24 мая представители НИИ обратились к командиру еще раз провести испытания реакторов на разных мощностях, чтобы окончательно подвести черту и убедиться что ядерные реакторы работают безупречно. Ведь через несколько дней экипажу предстояло убыть в автономку на десятки суток.(Через годы узнали что апл предстояло пройти вокруг света без всплытия)
У командира было еще два дня в запасе ,все поставленные задачи были выполнены и он разрешил ученным еще раз убедиться в том, что реакторы работают без сбоя.
9-29- начали испытания, проведен еще раз инструктаж личного состава пульта. Вызван командир БЧ-5.
11-28-боевая тревога для БЧ-3,для прострелки ТА № 7,8..скорость 20 узлов)
В 12-00 получен доклад по телефону от начальника сл» Х» ,что «Курк-1! показывает ненормальную «РО» в реакторном отсеке(4-м) .На мой вопрос,»опять Аргон -41»…химик ответил…»Не знаю тов.командир»
В последствии будет установлено что ядерная авария на атомной подводной лодке К-27 произойдет в 11 часов 35 минут.
Когда командир химслужбы докладывал Леонову что в четвертом отсеке повысилась резко радиационная обстановка, практически вся команда спецтрюмных получила огромные дозы облучения, большая часть ребят смертельные.
Ну, а что же экипаж? Какова была на этот час обстановка? Скажу одним словом…Нормальная, обычная. Все занимались тем, что ему положено.
5-й отсек. .соседи реакторного отсека.. Автор этих записок нес вахту на правом борту турбогенератора и переговаривался с спецтрюмным Виктором Гриценко, который сидел в переборочном люке. Говорили о том как он провел отпуск на родине. И не знал не ведал я тогда что уже мой друг и сослуживец обречен! .Рядом возле «холодилки» сидел и травил что то трюмный Анатолий Кулаков с Владимиром Газиным. На посту электриков о чем то говорили мичман Голубков с Колей Осяниным, Виктором Котельниковым. .
Что мы чувствовали?…Да ничего! Радиация ведь без запаха и цвета, невидима.
Около 12 часов в отсек заскочил химик-дозимитрист старшина Леша Фомин с прибором. На лице тревога. Спросил. .что показывает ваш прибор?.. А ничего..смеясь ответил кто-то из моряков…он выключен.Фомин подошел к прибору, висевшему над люком входа в 4-й отсек. Включил его..и мы увидели перепуганное лицо своего сослуживца…стрелка зашкаливала на всех показателях.. она прыгала и кажется вот вот вырвется из-под шкалы .Ей не хватало делений.. Что то отметил в журнале Алексей убежал в центральный отсек, а мы с шутками начали обсуждать, что могло случиться с прибором…ведь его то не часто эксплуатировали..
Потом поступила команда. .прекратить хождения по кораблю, закрыть все переборки.
Где то через пару часов с четвертого отсека вышли несколько спецтрюмных и убыли в кормовые отсеки. Шли ребята пошатываясь, молча. По каштану прозвучала команда..» все свободные в 3,4,5 отсеках от вахты, должны уйти в носовой и кормовой отсек.
Судя по тревожным лицам старпома, замполита и ряда офицеров, поняли что на лодке случилось серйозное.. Но Что ? Никто ничего не объяснял и не говорил. Где-то в 15-16 часов многие из нас стали чувствовать себя неважно. Головокружение, тошнота, головные боли, некоторые рвали.
Конечно никто из подводников тогда не думал, что все это с нами происходит от полученного облучения. Все считали что наше состояние связано с большой усталостью. Ведь три дня практически работали без сна и отдыха.
Ну, а что же делали в это время командир корабля Леонов П.Ф. и наша служба химиков, медика и в частности командир БЧ-5
Возвращаюсь в записям командира….
-Задал вопрос командиру химчасти, что он предполагает делать? Тот ответил, что «дал указание на пульт ГЭУ о выходе личного состава из четвертого отсека и что есть необходимость всплыть и вентилировать 4-й отсек в атмосферу.
12-15 –всплыли на крейсерскую глубину.
С пульта поступил доклад что мощность на левом борту ядерного реактора резко падает ,причина выясняется. Проход через реакторный отсек закрыт.
В 14-30 начальник мед.службы майор Ефремов Б.И доложил командиру, что спецтрюмные получили облучение и некоторые из них рвут,
Леонов спросил у врача что он будет делать, тот ответил, что спецтрюмным оказана помощь, а вот давать «цистамин» не следует ни им, ни всему экипажу.
Почему так? Автор и сегодня не может ответить. Либо его не было на корабле для всего состава, либо доктор считал что доза облучения спецтрюмных и других моряков не столь велика.
Дальше Леонов П.Ф пишет, что совместно с командиром БЧ-5 было принято решение, что всех спецтрюмных выведут с отсека, а работы по выявлению неисправности ГЭУ будут вести офицеры Офман, Ялов ,Домбровский.
Хочу сказать, что возможно и было такое решение, вот только работы там в основном проводили:
спецтрюмные-старшины Виктор Гриценко,
мичман Николай Логунов,
старший матрос Вадим Кулаков ,
старшина Валентин Петров ,
лейтенант Максим Офман.
Они то и покинули отсек уже практически по прибытию в базу .Да и большинство моряков стояли на своих местах согласно штатного расписания и несли вахту до прибытия в базу. Несмотря на плохое состояние никто не покинул свой пост.
До прибытия на базу, корабль всплывал ,вентилировался не только реакторный отсек, но и остальные тоже.В последствии потом скажут, что это была ошибка. .вентилированием всего корабля. радиактивные вещества были разнесены по всем отсекам.
Радиационная тревога на корабле командиром не объявлялась. На корабле присутствовал старший лейтенант Пасхалов ,представитель дозиметристов базы .Он потребовал от Леонова доложить о РО на базу и установить «дозу оправданного риска»
Леонов отказался устанавливать дозу оправданного риска. Ответил что он доложил на базу о всплытии, и что он связи в непонятным состоянием многих моряков экипажа, принял решения прервать дальнейшее пребывание в море и возвращаться на базу. Тот же Пасхалов согласился с действиями командира. Около 18 часов корабль подошел к внутреннему рейду.
Уже спустя десятки лет, мне пришлось встречаться с многими моряками, своими сослуживцами по кораблю. Это офицеры, матросы, старшины и мичмана. Много чего было услышано.
Одни оправдывали действия Леонова, другие резко осуждали. Все винили только командира, в том что весь экипаж переоблучился, а ряд моряков умерли, при полученни смертельных доз радиации.
Так ли это?
Я бы не судил вот так однозначно командира корабля. Да, он командир, да он в ответе за все, то будет на корабле, и что будет с экипажем.
Но ,есть и веские причины, которые привели к ядерной аварии на атомной подводной лодке К-27, за которые не несет ответсвенности командир корабля Леонов Павел Федорович! Вот на них и остановлюсь немного позже…а сейчас вернемся к тому что было дальше, когда апл пришвартовалась к пирсу…
