Беседа с автором книги  «К-19: Подводная Хиросима — проклятая и багословенная» капитаном 1-го ранга Георгием Перовым

7 апреля в России — День памяти погибших подводников, который отмечается в годовщину гибели атомной подводной лодки Северного флота  Комсомоле? и 42-х членов ее экипажа в Норвежском море. Это своего рода напоминание нам не только об этой трагедии, но и о том, какую цену приходится платить за военный паритет на просторах океана, какие жертвы нести в противоборстве со стихией…
Если вести отсчет с 1939 года, то за исключением периода Великой Отечественной войны к настоящему времени погибло 12 отечественных подводных лодок. На морском дне покоятся четыре атомные подводные лодки, одна из которых — ракетный подводный крейсер стратегического назначения.
В шести трагических случаях экипажи погибли в полном составе вместе с кораблем. Всего в катастрофах и авариях в послевоенные годы страна потеряла более 600 подводников.
Факты и причины гибели моряков подводного флота долго скрывались под грифом  Секретно . Но имена тех, кто ценой своей жизни смог предотвратить атомные катастрофы, возможные военные конфликты, дал нам возможность жить и растить детей, мы должны знать и помнить.
Поможет в этом книга капитана 1-го ранга Георгия Перова  К-19: подводная  Хиросима  — проклятая и благословенная , посвященная российским подводникам, погибшим в мирное время при исполнении своего долга перед Отечеством.

— Георгий Борисович, что побудило Вас написать книгу?
— Боль  Боль за безвременно ушедших товарищей. 28 погибших молодых ребят, братская могила… И это в мирное время. Такое остается в памяти навсегда.
Фраза  Родина должна знать своих героев!  — пустые слова. После смерти имена многих подводников остались неизвестны, их семьи находятся в тяжелом материальном положении. Командир
К-19 Виктор Кулибаба, не покидавший корабль до самого прибытия на базу, сейчас разбит параличом, без всякой помощи лежит у себя дома в ненормальных жилищных условиях. Борис Поляков, который сохранил жизни 12 морякам, находившимся 23 суток в наглухо загерметизированном от всего остального экипажа десятом отсеке, был представлен к званию Героя Советского Союза, но получил лишь орден Красной Звезды. А ведь тогда, при аварии подводной лодки в 1972 году, нам удалось сохранить и ядерные ракеты, и ядерные торпеды, и саму К-19 с двумя ее реакторами. В противном случае мог бы быть взрыв, по своей мощности раза в два превышающий взрывы в Хиросиме и Нагасаки. Разве это не подвиг?
Говорят, мол, ну это же случилось не в военное время. Так в этом и вся трагедия. Война еще может как-то объяснить смерть людей, хотя сама по себе и является абсурдным занятием. Но на учениях, во время патрулирования или испытаний?  Да, мы приобретаем опыт, но оплачиваем его слишком дорого — человеческой жизнью.
О трагедиях в глубинах океана и их причинах уже много написано, эксперты пытаются что-то анализировать, что-то объяснить, но ошибки повторяются и, соответственно, аварии. Выходит, что мертвые ничему не научили живых. Поэтому мне кажется важным обнародование упущений при создании кораблей, неизвестных фактов, связанных с авариями и катастрофами на подводных лодках. Необходимо подняться над эмоциями и скрупулезно расследовать все обстоятельства гибели.
В книге есть еще одно действующее лицо: атомная подводная лодка  К-19 , спущенная со стапелей в сжатые сроки, не прошедшая должной проверки, без достаточно надежных средств защиты и спасения экипажа от радиации в случае возможной поломки. Лодка, которая не может просить о помощи в случае бедствия, у которой одна надежда — только ее экипаж и мужество моряков-подводников… Ее называли  проклятой  родные погибших моряков, и  благословенной  — те, кто выжил.
И, кроме того, видно, подошло такое время, когда нужно оглянуться и посмотреть назад. Я считаю, что моя жизнь состоялась, и мне необходимо понять: почему и в связи с чем.
— Разобрались?
— Да. Благодаря службе на флоте, благодаря К-19,  проклятой и благословенной . Понимаете, после августа 2000 года все, что связано с подводными лодками, невольно ассоциируется с гибелью  Курска  — некий знак беды, черной метки. Теперь о подводниках говорят с неким состраданием — риск профессии более чем очевиден. Но служба на флоте, особенно на подводных лодках, вынуждает молодого человека стать самостоятельным, развивает силу человеческой воли, духа. Когда в экстремальных ситуациях тебе приходится самому принимать решения, то раскрываются какие-то внутренние личностные резервы, о которых, прожив всю жизнь, можешь и не догадываться.
Бороться и за себя, и за других меня научила К-19. С самого начала эта лодка оказалась какой-то невезучей: люди погибали еще во время ее строительства. Бутылка шампанского, которую по традиции бросили в борт корабля в момент его спуска на воду, с первого раза не разбилась. Наша  Хиросима , так называли лодку моряки после первой аварии с ядерным реактором в 1961 году, перенесла еще две серьезные аварии, свидетелем которых я и был. Вот тогда, еще в лейтенантские годы, я понял цену жизни. После этого мне два года пришлось воевать в Афганистане, три года работал за рубежом, но закалка была получена именно там, на флоте.
— Вы сказали, что аварии повторяются? Чем это вызвано?
— Система, в которой аварийность стала правилом, сформировалась в момент зарождения атомного подводного флота. Это было время, когда шла самая активная гонка вооружений. Соединенные Штаты постоянно опережали нас в строительстве атомных лодок. Первый атомоход в ВМС США появился в 1955 году, в ВМФ СССР — в 1958 году.
Темп, ритм, сроки — все определял азарт погони за Америкой. Имело значение только одно: кто и на сколько недель раньше спустит на воду очередной атомный левиафан, насколько быстрее проведет швартовые, ходовые, глубоководные испытания, у кого и насколько больше окажется ракетных шахт, разделяющихся боеголовок… Дальше, скрытнее, быстрее! И скорее, скорее, скорее… Корабли иногда сдавали с недоделками, принимались совместные решения, исключающие из программы испытаний те или иные мероприятия, которые влияли на сроки сдачи. Но воюют-то, как известно, не числом. Советские атомоходы первого и второго поколений создавались на скорую руку и лишь для того, чтобы хоть чем-то ответить на вызов времени.
Потом уже пошел период, когда активно усовершенствовались и сами лодки, и ракеты: снижали шумность, увеличивалась дальность. А вот до систем безопасности и спасения, кажется, просто руки не доходили.
Прочитал в интервью одного из бывших главнокомандующих:   к сожалению, пожары на подводных лодках не редкое явление . Это что такое? Почему на подводной лодке как короткое замыкание, так пожар. Я думаю, что и говорить об этом стыдно. Вкладываются такие средства огромные, такие задачи решаются, а сделать нормальные предохранители не могут. На 24-х атомных лодках взрывались системы воздуха высокого давления из-за попадания в нее масла в результате неправильной эксплуатации компрессоров. Известны два случая разрушения главных турбин, а также более десяти случаев засоления питательной воды ядерных реакторов из-за негерметичности главных конденсаторов и других теплообменных аппаратов. А проблема металла и его качества остается актуальной и по сей день. Как цинично заметил один британский эксперт, большинство наших лодок представляли угрозу не для НАТО, а для собственных экипажей.
— То есть это высказывание где-то аналогично фразе Куроедова:  Спасайся кто может, сейчас жахнет ?
— Такие заполошные заявления адмирала — явление нередкое. По-моему, мир от него и не такое слышал. Но суть не в этом. СМИ уже писали и не раз, что в главкомате ВМФ ситуация о техническом состоянии сил флота, в частности, кораблей с ядерными энергетическими установками (ЯЭУ) оценена как неудовлетворительная, а профессиональный уровень военных спецов, обслуживающих реакторы, оставляет желать лучшего.
Ситуацию еще существенно ухудшает состояние судоремонта. Ведь сегодня из 47 кораблей I -го и II -го ранга, нуждающихся в срочном ремонте, ремонтируется только 23. Хронически не хватает денег. Чтобы реанимировать все, что числится в боевом строю, а на самом деле представляет собой бездыханное железо, нужно уже сегодня и сразу более 30 млрд. рублей.
Здесь, мне кажется, необходимы глобальные меры, без принятия которых любые усилия по предотвращению экстремальных ситуаций обречены на провал. Потому что полностью исключить аварии, к сожалению, нельзя.
— Почему?
— Создать безотказные технические средства невозможно, как невозможно добиться полного совершенства в умении их использовать. Это подтверждается историей развития техники, в том числе и атомной энергетики. Почти 40-летний опыт эксплуатации атомных энергетических установок на флоте показал, что, несмотря на применение новейших достижений науки, современных технологий и материалов, нам не удалось избежать аварий и катастроф.
— Какими качествами должен обладать моряк-подводник?
— Коммуникабельностью, я считаю. Общительностью, но не навязчивостью и не занудством. Тактичность должна быть. Представьте, вы по два-три месяца в плавании, и вдруг вам кто-то начинает рассказывать анекдоты про неверных жен. Ну что это такое? Через два года я вообще стал считать, что у моряка не должно быть семьи. Это ведь жестоко — обрекать любимую женщину на ожидания и тревоги.
Второе, человек должен быть  заряжен  на службу. Он должен быть в хорошем смысле карьеристом, знать, как он будет расти. Но только при условии порядочности.
Но самое главное   человек должен уметь взять на себя любое решение, рассчитывать только на себя, быть самостоятельным и подчиняться приказам командира. В автономках нет места амбициям, как это было показано в американском фильме  К-19: оставляющая вдов .
В предисловии к моей книге контр-адмирал в отставке Юрий Бекетов написал:   вторым после Господа Бога на подводной лодке является ее командир  . И так оно и есть. Сказал командир — выноси пострадавших, выносишь, скажет   передавай сообщения, будешь передавать. И, когда речь идет о жизни и смерти, люди становятся другими. Одни становятся трусами, но скрывают это, а другие честно признаются   я не могу, я боюсь. Герой делает то, что можно сделать. Другие этого не делают.
Как в жизни, так и на флоте придерживаются правила — никогда и ни в чем не винить погибших. Наши подводники выполняли свой долг перед Отечеством. Им приказали, и они пошли в море. Да, что-то не рассчитали… Да, что-то не сумели, не смогли. Они заплатили за свои и, что чаще бывает, за чужие ошибки жизнью. Но они сделали все, что смогли, чтобы не случилось более глобальной катастрофы.
 

С автором книги беседовала Юлия ТАЛЮКИН